Тени города. Часть вторая - Страница 112

112

Меньшее зло — выбор, когда нет выбора. Убей или убьют тебя — она бы предпочла последнее. Убей или убьют других: благородство или оправдание греха? Эгоистично ли обрекать других на смерть, имея возможность их спасти взамен собственным принципам, оправдываясь трусостью и малодушием?

Убить не ради, убить вопреки, жить с этим и подарить жизнь другим, даже если за это тебя будут ненавидеть. Геройство ли это? Или ханжество? Когда дело касается жизни и смерти, любые слова становятся не более чем словами.

Сьюзен ухватилась за ту же оголенную часть ноги, что и Оливер. Их пальцы соприкоснулись, и сила полилась сквозь них: сила, что спасает, и сила, что убивает. Девушка сейчас очень хотела, чтобы Оливер спас и ее. Если их силы родились от Теней, то почему бы не случиться так, чтобы одна сила уничтожила другую, изгнала бы, подобно обычной Тени.

Одержимый замер, как замирают одержимые обычными Тенями, когда их касаются Оли или Сьюзен по отдельности. Майлз изогнулся, едва не вставая на мостик: казалось, еще чуть-чуть, и его тело переломится пополам, словно тростинка.

Из горла Тора вырвался истошный крик, словно все черти ада заголосили в унисон, оказавшись на раскаленной сковороде заместо пытаемых ими грешников, а спустя миг Майлз словно потерял под собой опору, рухнул на пол и затих.

* * *

Если бы месяц назад Бертону сказали, что он будет спасать мир от всякой нечисти из иного мира, которая решила сожрать одну часть человечества, другую превратить в рабов, а третью сделать сосудами для самих себя, то он, пожалуй, сбросил бы пару лишних килограмм, подстриг бы аккуратненько бородку, сходил бы в церковь помолиться и исповедаться, написал бы завещание, в котором все свое имущество оставлял коту, и сел бы на диван, ожидая, когда его призовут высшие силы.

Однако никаких высших сил не было, ему никто не даровал белую мантию с крестом на груди и не вложил в руки освященный меч, блестящий серебром на солнечном свету. Да и крыльев за спиной не выросло.

Когда сражаешься со злом, самое главное — не перепутать сторону. И необходимо понимать, что в мире нет ничего категоричного. Творит ли Жнец зло? Бертону было не до философских размышлений, он лишь знал, что Вольфганг собирается убить их всех, и какими бы не были его мотивы и побуждения, для предполагаемой жертвы это представлялось абсолютным, неоспоримым злом.

Эвила наносила такие быстрые удары, что Бертон едва различал в полутьме ее движения, однако Жнецу даже одной рукой удавалось каким-то образом от них защищаться, и все бы ничего, но Охотнице то и дело приходилось отступать, дабы не позволить прорваться в нишу очередному одержимому, и в этот момент Жнец из обороны переходил в наступление.

Бертон сделал первый выстрел, когда один из подконтрольных Тени все же переступил четкий порог ниши, где беззащитно, но и бесстрашно стояла Сьюзен, сжимая в руках дзютте, потому что Жнецу все же как-то удалось нанести Эвиле удар, сбившей ее с ног. Пуля попала прямиком в грудь одержимого, и тот распластался прямо на куче других трупов, частично перекрывающих проход. Второй пулей Леброн хотел поразить самого Жнеца, ощущая на своей стороне полное преимущество, однако Вольфганг словно предчувствовал опасность и сумел уклониться, однако и Эвила успела прийти в себя.

— Защищай Сьюзен! — крикнула она и вновь самозабвенно бросилась на противника, чье лицо дало бы фору Фредди Крюгеру.

Бертон сделал еще два выстрела в проем и сменил пистолет на лежащий подле ног автомат с маркировкой, обозначающий наличие сыворотки. Слева звучали выстрелы и крики, там явно шел бой, а судя по его продолжительности, силы были как минимум равны. Но не оставалось никаких сомнений, что победу одержат именно Охотники, пусть и с ужасными потерями. Надежда — все, что осталось у частного детектива.

Но даже все Тени, пребывающие ныне в катакомбах, не могли сравняться со Жнецом, а тот, в свою очередь, не чета Высшей Тени. Однако частный детектив решил, что последнего можно оставить людям, что обладают силой, способной ему противостоять.

Защищать Сьюзен не представлялось сложным, потому что Тени попросту не могли к ней приблизиться, а одержимые, что заполучили толику мозгов, по большей части не спешили переть в лоб, видя перед собой груду первопроходцев.

Бертон держал проход на мушке, но не забывал следить и за боем Эвилы, ожидая подходящего момента. И он наступил, когда Жнец все же достал Охотницу прямым ударом в грудь, откидывая ее от себя. Леброн открыл огонь, не заботясь о патронах или о том, что сейчас ему за спину может зайти даже самый никудышный одержимый.

Автоматная очередь перечеркнула грудь Жнеца по диагонали, и тот с криком боли повалился назад, спотыкнувшись об одно из распростертых на земле тел. Однако дальнейшее он уже увидеть не смог, потому что получил по голове удар, от которого перед глазами вспыхнули звездочки. Бертон выронил автомат и упал на землю, почему-то в падении подумав о своем коте, который теперь уж точно помрет от голода, а в последнюю секунду перед потерей сознания вдруг услышал пронзительный крик, с трудом заглушающий гудение и свист в его голове.

* * *

Как же Оливеру хотелось, чтобы все закончилось, но это была лишь середина бойни, что началась вечность назад и завершится не раньше чем через столько же.

Тело Майлза лежало без движения, словно замерев во времени, однако у судьбы и мысли не было предоставить ему хотя бы секундную передышку или даровать новую порцию сил. Он вообще сомневался в наличии у себя второго дыхания.

112